laertsky.com
Главная страница
Карта сайта
Форум
лаэртский
Дискография
Песни и аккорды
Стихи und поэмы
Альбомы в mp3
Лаэртский Бэнд
Голоса Родных
Концерты
Акварели
Wallpapers
Ответы на письма
Бесило-Радовало
"Медведь"
со стороны
Переводы
Видеозаписи
Радиоэфиры
Публицистика
Иллюстрации
Подражания
монморанси
О программе
Эфиры 1992-95
Эфиры 1996
Эфиры 1997
Эфиры 1998
Эфиры 1999
Эфиры 2000
Эфиры 2001
Silver Rain
Заставки
Терминология
Сайты гостей
прочее
Читальный зал
Музей сайта
Гостевой стенд
Картинки недели
Архив рассылки
Голосования
"Месячные"
реклама
laertsky.com  |  архив рассылки  |  № 171  


На хвосте у Сорокина

Читать и писать опять становится модно. Надолго ли? Во время книжной ярмарки мы вывезли в лес модного писателя Сорокина, долго его пытали и теперь знаем, что будет с великой русской литературой

Гулять с Сорокиным по городу небезопасно. Мы решили отправиться с писателем в тихое место - в лесопарк "Воробьевы горы".

- ...Владимир Георгиевич, знаете, почему вас невзлюбили "Идущие вместе"? Обыватель ведь привык гордиться брендом "русский писатель" - наравне с ракетами и балетом...

- ...И еще черной икрой. И водкой. Безусловно.

- ...и распоряжаться, как своей собственностью. А вы не оправдали надежд народа: пишете про разное плохое...

- Я пишу не про хорошее или плохое. Я вообще пишу. Я описываю самые разные состояния человека. И сводить человеческую психологию к хорошему или плохому - это бесперспективно. Что же касается бренда "русский писатель", то я только повышаю его стоимость. Мой "Лед" выходит на семи языках, книги переведены на тринадцать языков. Я конвертируемый писатель. И я за то как раз, чтобы современная русская литература не была напитком местного разлива. Чтобы не была "Арбатским" или "Свадебным" - были такие плохие советские вина, - а чем-нибудь более международным. Как водка. В этом моя гражданская позиция, если хотите.

- Русский писатель всегда ассоциировался с чем-то теплым, добрым...

- Хм. А Достоевский, что, добрый? Набоков добрый? Да тот же Чехов - мягкий циник, и в этом был его гуманизм. Доброта должна быть в жизни - когда дело касается отношений к детям или к другим людям... Но в литературе ни добра, ни зла быть не может. Есть лишь точная литература и приблизительная. Искусство как солнце: оно вообще не может быть добрым или злым. Солнце для человека, бредущего по Сахаре, - абсолютное зло. А для замерзающего на Севере - абсолютное добро. Так же и литература. Для меня Кафка - великий гуманист, несмотря на все ужасы его литературы. А какой-нибудь сусальный русский писатель, который набивает свои романы церквями и духовностью, для меня фальшив, а поэтому выходит, что зло...

Все эти разговоры про загадочного русского писателя - это наследие XIX века, когда в России нельзя было свободно заниматься политикой, одновременно был церковный кризис - православие не шло в ногу с веком. Все это вызвало потребность в новой идеологической опоре - на эту роль был назначен писатель... Надо изгонять беса великой русской литературы, которая претендовала на все и вся...

- Уже изгнали. Сейчас книги в основном про то, как расчесывать кота или выбрать пиво...

- Понимаете, последние лет пятьдесят наши люди читали то, что им навязывали - советскую литературу. При этом я помню, каким дефицитом была хорошая западная литература... Литература в XIX - XX вв. в России занимала слишком большое место. Ее выдавали за нечто большее, чем она была на самом деле. Когда в 60-е годы Евтушенко и Вознесенский читали стихи на стадионах, гордо приписывая этот феномен "особому читателю", - они же на самом деле украли эти стадионы у рок-музыки, которая была запрещена. Зато сейчас литература стала соразмерна самой себе как во всем мире. И хорошо, что рухнул этот уродливый миф о русском писателе-пророке. Просто отвалилась мертвая идеологическая корка, и все писатели стали голыми перед жизнью. И это уже только их личное дело - менять профессию либо продолжать писать... Я же всегда писал с одной целью - доставить удовольствие себе...

- А соседи ваши знают, с кем в одном доме живут?

- Знают... Но у нас народ спокойный. Единственное что - над нами живет чувствительный молодой человек. Когда я чего-то громко врубаю, он периодически спускается и просит сделать потише. Видимо, не любит рок-музыку... Я вырос на классическом роке. Моя любимая группа в студенчестве была Led Zeppelin...

- Вы врубаете, а юноша просит сделать потише. Вы поменялись ролями, заметили? По идее, это вы должны просить его сделать потише...

- Да, в этом я, конечно, не соответствую образу русского писателя... Бардов и русский рок я тоже не люблю... Русский рок - это как русский футбол. Требует сочувствия...

- А к интервью, съемкам тоже с сожалением относитесь?

- Надоедает. Вообще надо кончать с этим. Вот, бог даст, перееду в Подмосковье, закрою ворота на засов и никого не пущу больше. Кроме друзей.

- Вам скучно будет.

- Да нет. Я буду с собаками говорить. На их языке. И смотреть на деревья. Обожаю просто стоять и смотреть на деревья.

- Когда вы в книгах используете язык соцреализма, я просто катаюсь от смеха. Не знаю, почему.

- Ну, да... Это еще ведь и смех умиления - по утраченному, по ушедшему навсегда. Потому что это язык великой иллюзии, безусловно, которой мы все были больны. На разных уровнях.

- И вы тоже?

- Ну, мы все же выросли в одной утробе. Вот даже, допустим, диссидентство, антисоветизм - это ведь тоже производные от той великой иллюзии. Не было бы социализма - не было бы и андерграунда. Поэтому диссиденты до сих пор не могут оправиться от депрессии - привыкли, скучают... Топтуны гэбэшные, которые нас пасли в 80-е годы, они же к нам трепетно относились - как к... клиенту. Они занялись нами, потому что все их постоянные "клиенты" уже либо сидели давно, либо уехали из страны. Мы им работу давали...

- Говорят, вы специально ходите по притонам, изучаете мир воров...

- Хм. Конечно, я попадаю в разные места, но специально по притонам не хожу... Мир воров я наблюдал еще в детстве, когда мы жили в рабочем поселке. Я действительно всегда интересовался жизнью неизбирательно. То есть хожу не только в консерваторию. Не хочу окуклиться, как многие писатели...

- О чем подумали, когда вас вызывали в Бутырку, когда дело завели?

- Несмотря на весь абсурд ситуации, я понимал, что в нашем фантастическом государстве может случиться все что угодно. Меня, правда, сразу успокоил адвокат Генри Резник - вероятность, что мы выиграем дело, была велика... Когда я пришел туда, был солнечный день. В кабинете следователя было распахнуто окно. И я увидел Бутырку. С колючей проволокой. И красную стену. Высокую. И вышку.

- А "Идущие" еще достают вас?

- Они приходили ко мне, когда на меня завели дело... Сказали, что они из фирмы по установке решеток. Что пришли устанавливать тюремную решетку на наших окнах. Такая шуточка. Я закрыл дверь.

...Пытаемся войти в ботанический сад университета, но нас останавливает охранник: "Только с экскурсией".

- У нас по-прежнему никуда нельзя. Или можно, но с экскурсией...

- Еще Чехов писал, что Россия - казенная страна. Это даже не от Союза, а еще от боярско-царской России идет. И в метафизическом смысле здесь никогда ничего не менялось.

- Тогда есть ли смысл вообще что-то менять?..

- Вопрос не ко мне. Лично я одного хочу от России - чтобы здесь был снег. Потому что это и есть наше настоящее богатство. Это некий дар божий, послание с небес. Получается, что по-настоящему падает он только на Россию. Лет двести назад он был и в Европе - помните, на картине Брейгеля "Охотники на снегу"? Но сейчас снега там уже почти нет... Я бы хотел, чтобы на век мой и моих детей хватило снега...

- А как же вы в Японии без снега жили? Там, кстати, тоже Союз писателей, как у нас...

- Там не только Союз писателей. Там вообще очень развит коллективизм во всех областях. Там с детства из каждого воспитывают члена коллектива. С детства ребенок приучается к тому, что он должен не противопоставлять себя коллективу, а всеми силами подстраиваться... Это, в общем, то, чего добивались в советской школе, но у нас материал больно непослушный... У нас на это клали... здравомыслящие люди... И убегали курить, да?.. А там это многовековая традиция...

- ...А какая жена нужна писателю?

- Я думаю, та, которая бы его выносила. Спросите у моей жены Иры.

- А бывало, что вас приходилось выносить?.. В прямом смысле.

- Хм. Я могу выпить, конечно. Запоев, к счастью, у меня не было, потому что я не могу пить больше суток.

- Так... А наркотики? Проститутки?

- Я никогда в жизни не пользовался услугами проституток. В этом такие безнадега и тоска, что всякое желание пропадает. Наркотики я по молодости попробовал, но как-то понял, что литература сильнее. Но самый сильный наркотик - это реальность.

- Вы сейчас что-то пишете?

- Сейчас я в основном занят переводами своих книг - приходится объяснять переводчику на голландский, что такое, например... "маза кусошная"...Это из воровского сленга... У меня был период - с 1991 по 1997 год, когда я ничего не писал, только пьесы... Я закончил "Сердца четырех" и понял, что опустошен совершенно. Мир советский кончился, начался постсоветский. И стиль жизни... или, я бы даже сказал, шум времени... очень резко менялся. А писатель - это такое большое ухо, которое настроено на шум времени. И мне нужно было время, чтобы... настроиться на новые звуки. Однажды в Берлине я смотрел в окно и увидел, как белка прыгнула с одной ветки на другую. Как ртуть прокатилась. У меня что-то щелкнуло, и я стал писать "Голубое сало". Просто, как прорвало плотину какую-то - знаете... бурная эякуляция.

- Писатель должен постоянно работать или только когда "прорвет плотину"?..

- Если я пишу крупную форму, я должен работать над ней каждый день. Надо ее чувствовать постоянно в себе, иначе она ускользнет в целом. Проза - это лошадиная работа на самом деле. У всех хороших прозаиков, обратите внимание, такая тяжелая походка битюгов. Они сутулые, как правило, и не очень подвижные... Постоянно пашут.

- Так надо?

- Нет! Понимаете, во всем должен быть перерыв - в любви, работе, сне... Самое ужасное в литературе, по-моему, - это необходимость писать роман за романом непрерывно. В этом смысле я сочувствую нашим женщинам-детективщицам. Они мне напоминают железнодорожниц с ломами, которые долбят по рельсам в любую погоду... Вот это для меня просто ужас. Слава богу, что пока нет в этом необходимости.

Андрей Архангельский, "Огонек", # 34 (2003)

  laertsky.com  |  архив рассылки  |  № 171
подсчетчики

 

Александр Лаэртский: laertsky@mail.ru. Администрация сайта: vk@laertsky.com.
По всем деловым вопросам пишите на любой из этих адресов.
При использовании оригинальных материалов сайта просьба ссылаться на источник.
Звуковые файлы, размещённые на сервере, предназначены для частного прослушивания.
Несанкционированное коммерческое использование оных запрещено правообладателем.
  laertsky.com     msk, 1998-2023