|
Заплыв
Телефон прогремел, как гроза.
За окном тихо дождик прошёл.
А на полочке - бычьи глаза...
И опять на душе хорошо.
Стаи чаек и конский навоз...
Солноватая влага во рту...
Я пойду на одесский привоз
Или негра ограблю в порту.
А потом - на большой пароход -
Пусть везёт меня в дальнюю даль.
Хоть от негра и слабый доход,
Всё равно его как-то не жаль.
Раздается прощальный салют,
Машут бабки платочками мне,
Дети хором чего-то поют -
Я сегодня опять на коне!
Пароход отплывает, трубя,
За собой оставляя следы,
Я запомню навечно тебя,
Синеватая влага воды.
Шебуршится в кильватере винт,
Начинают дрожать дизеля...
Капитан, выплюнь за борт "Spearmint" -
Исчезает в тумане земля.
Капитан, пусть твой боцман-толстяк
Верой-правдою служит тебе:
Простирнет заскорузлый тюфяк
И развесит трусы на трубе.
Пусть частушки поёт перед сном,
Пусть поёт и поёт без конца.
И разносит стаканы с вином -
Мы полюбим его, как отца.
Пусть наш дальний Арктичный заплыв
Будет также прекрасно-хорош.
Выхлопные заслонки пробив,
Пусть порой появляется морж.
Пусть акулы, как стайки борзых,
Суетятся порой за кормой,
Чтобы боцман отпугивал их,
Выливая вонючий помой.
И заплещет суровый прибой,
Зашумит возле киля вода,
И все рыбки весёлой гурьбой
Разбегутся незнамо куда.
Пусть летит наше судно вперед,
Как из пушки прямая стрела.
Что-то там впереди его ждет?
И какие творятся дела?
Мы причалим когда-нибудь вдруг
И сойдем на горячий песок...
"Подождите, - сказал мне мой друг, -
Я оставил в каюте носок!"
Пионерский стих
Мы дети-пионеры,
Здоровы и сильны,
Болезнью половою,
Конечно, не больны.
Веселые позывы
Нас тянут в туалет,
И пять бутылок пива
Ученья гасят свет.
Таблеткой медицинской
Выводим мы глиста,
Чтоб совесть оставалась
Как стеклышко чиста.
Ведем борьбу крутую
С врагами чистоты,
И мыльницу большую
В кармане носим мы.
И из неё поутру
Мы пьем этильный спирт,
И вновь мозгам уютно,
И глазик зло блестит...
Это важно!
Важно громко рыгать,
Это нужно уметь
В наше сложное тяжкое время.
Не зевать, твою мать,
Непременно успеть,
Пока водка не вдарила в темя.
Также славно пыхтеть,
Тихо носом сопеть
И ногами легонько подрыгать.
Поплевать, поблевать,
Попотеть, попердеть
И по стулу на жопе попрыгать.
Прогуляться к окну,
Поглядеть на луну,
Обоссать подоконник соседу.
В туалете какнуть,
На кровати соснуть,
Чтобы свежим проснуться к обеду.
Пришельцы
Нетрезвый лунатик дебильный ходил
По балконным перилам в полночное время.
Из дома напротив парнище огромный следил,
Таясь у окна, затемнённого мрачною тенью.
Пришельцы убогие, в плоской тарелке летающей
Прилетевшие к нам на разведку земных ископаемых,
Убивали из жалости пушкой с ядром разрывающим
Разных мышек и кошек и прочих зверей неприкаянных.
Их начальники хмурые, в недрах Луны заседавшие,
Называли землян какунами и злыми мутантами.
Их сородичи дикие, сроду оргазма не знавшие,
Возгордились, себя возомнив половыми гигантами.
Но земляне не знают коварства соседей космических
И удара не ждут, нанесенного тайною силою.
Они радость находят в занятьях весьма специфических
И кричат гуманоидам грубо: "Сейчас изнасилую!"
Про упавшего мужика
Я шёл один по улице под проливным дождём,
От капель укрываяся разорванным плащом,
Кругом мелькали зонтики и шлёпали калоши,
Короче, вечер был тогда не очень-то хороший.
Внезапно слух стремительный промчался в один миг,
Что из окна гостиницы вниз падает мужик.
Я голову лохматую небрежно приподнял,
И вот, что я, товарищи, тотчас же увидал:
Солидный дядя в тапочках, с усами и пенсне
Висел на подоконнике в распахнутом окне,
Кричал визгливым голосом и слюни вниз пускал,
А снизу кто-то спрашивал: "Как ты туда попал?"
Он подтянуться пробовал, но не давал живот,
Он выглядел расстроенным - по лбу струился пот,
Усы его шикарные печально смотрят вниз...
Устал, конечно, бедненький, цепляться за карниз.
Но сразу успокоились те, кто наверх глядел,
Когда разжались пальчики и вниз он полетел.
Полет совсем недолгим был - последовал шлепок -
Наверно, он головушку ударил о порог!
Приехала милиция и дюжина врачей,
И прозвучало несколько торжественных речей.
И унесли несчастного под белой простынёй,
А я вздохнул невесело и побежал домой.
Метро
Холодный мрак тоннеля, зловещий блеск огня,
Но ужас перед смертью уходит от меня...
Народ толпой бесчувственной под землю входит валом,
А я навстречу поезду иду, иду по шпалам...
Что делаю я здесь? А вам не всё равно?
Как тяжело быть женщиной, задавленной в метро.
Гибель Титаника (Корабль уродов)
Ледокол Титаник возвращается из кругосветного рейса.
Лёгкий ветер с моря колышет судовые надстройки.
Вперёдсмотрящий лениво смотрит куда-то в сторону.
Матросы играют в покер прямо на палубе.
Пассажиры маются в трюме на своих койках,
Бедняги устали от волн и ужасной качки.
Они мечтают - скорей бы кончилось море.
Они хотят снова ощупать ногами землю.
В капитанской каюте штурман пьет капитанское виски,
Пролагая курс грязным гвоздём по замусоленной карте,
Изданной книгопечатником Гутенбергом,
По последним данным, полученным им от Колумба.
Этот рейс протекал на удивление гладко,
Только раз раз в тумане случилась промашка:
Напоролись на острый выступ Южной Америки.
Получилась пробоина диаметром с ляжку кока.
Хитрый боцман придумал заткнуть ее старой жвачкой.
Да еще один старикашка маньяк-энтомолог
Заполонил весь корабль своими коллекциями.
Жучки разбежались по всем судовым отсекам,
Чем доебли несказанно команду судна.
Насекомых решили травить тараканьей морилкой.
Только беда никогда не приходит отдельно:
Кок по ошибке перепутал на кухне баночки -
Наутро большая часть пассажиров издохла.
И вот, в ожидании входа в гавань Ла-Манша,
Капитан предавался на баке ленивым мыслям -
Как посмешней объяснить недостачу туристов,
И не заметил смертельной опасности:
Как из-за угла выплыл кусок пенопласта
И протаранил обшивку в районе жвачки.
Тут, ясно дело, поднялась паника -
Матросы спасают себя и своих подружек,
Дети спасают кукол и домашних животных,
Родители спасают ценности и бумаги.
В радиорубке радист героически боролся с зевотой,
Время от времени для виду стуча по клавише телеграфа.
Когда же стало всем ясно что корабль утонет,
Радист сел на лошадь, и моментально съебался.
КонквистАдор (из Гумилёва)
Я конквистадор в панцире картонном,
В моей душе муссоны и пассаты.
В психушке провожу я монотонно
Деньки в своем халате полосатом.
Я спирт, в аптечке спиздив, пью из кружек,
Сбежав и запершись на ключ в уборной.
Пусть санитары бесятся снаружи -
Сады моей души всегда узорны.
Поковырявшись пальчиком в носу,
Я достаю и весело сосу
Соплю, поверьте - вовсе не любую!
Зелёную найдет и идиот,
Но мне она, увы, не подойдёт,
Ведь я ищу небесно-голубую.
Похищение Елены
Возьмите-ка, друзья, стакан вина,
Присядьте и послушайте меня.
Поверьте, это вовсе не хуйня!
Так началась Троянская война.
* * *
Пир в дворце Агамемнона, сотни гостей.
Много славных героев сидит среди них,
Пол залили вином, набросали костей,
И орут, и пиздят о победах своих.
Но Елене наскучил мужской разговор,
И одна на брегу она тихо поёт.
И ей все равно кто - Ахилл иль Гектор -
Сегодня в ночи станет мужем её.
Как причалило судно, никто не слыхал.
Слабый крик во дворце не могли уловить.
Пьяный сброд утром девушку тщетно искал;
Протрезвев, разошлись с жаждой мести в крови.
Только старец Гомер следом всем не ушел,
Знает он, что погибнут Эллады сыны.
И ветер - летящий с восхода Эол -
Принес ему пепел Троянской войны.
Депрессняк (когда не пишутся стихи)
Опять по окнам намело...
Опять как заморожен весь я,
Стихи не катят, хоть убейся,
И сердце, где лишь скука бесья,
В груди застыло как стекло
Давно ничем уж не ранимо.
Не сохраняет и следа
Души стоячая вода,
И дней пустая череда
Уходит всё куда-то мимо.
Кто не мечтал поэтом стать,
Но, Боже мой, уж так ли нужно
И несвободно, и натужно,
К тому же с музою недружно
Фигню какую-то писать.
И - скоро ль будет этот день? -
Развеет ветер по листочку
Мои нечесанные строчки:
Пробелы, многоточья, точки
И остальную дребедень.
Лишь кто-нибудь, рукою смелой
В огонь бросая их, следить
Захочет вдруг в них мысли нить
И посмеётся, может быть,
Над глупой рифмой неумелой...
| 
